Абсолютное оружие - Страница 242

К оглавлению

242

– Нет.

– Ты думаешь, я шутки шучу? – нахмурился Фред. – Ты знаешь, что это за оружие?

– Я видел, как вы стреляете.

– Ты, может, думаешь, что я постесняюсь выстрелить в тебя?

– Я не боюсь. Но серси ты не получишь.

– Буду стрелять, – исступленно заорал Фред. – Клянусь, буду стрелять.

За спиной лекаря медленно собирались жители Лорея. Серокожие, с шишковатыми черепами, они молча занимали свои места; охотники держали в руках копья, прочие селяне были вооружены ножами и камнями.

– Вы не получите серси, – сказал Дег.

Фред неторопливо прицелился.

– Полно, Фред, – обеспокоился Карвер, – тут их целая куча… Стоит ли…

Тощее тело Фреда подобралось, палец побелел и напрягся на курке. Карвер закрыл глаза.

Наступила мертвая тишина.

Вдруг раздался выстрел.

Карвер опасливо открыл глаза.

Лекарь стоял, как прежде, только дрожали его колени. Фред оттягивал курок. Селяне безмолвствовали. Карвер не сразу сообразил, что произошло. Наконец он заметил Мусорщика.

Мусорщик лежал, уткнувшись лицом в землю, все еще сжимая метлу в вытянутой левой руке; ноги его слабо подергивались. Из дыры, которую Фред аккуратно пробил у него во лбу, струилась кровь.

Дег склонился над Мусорщиком, но тут же выпрямился.

– Скончался, – сказал лекарь.

– Это только цветочки, – пригрозил Фред, нацеливаясь на какого-то охотника.

– Нет! – вскричал Дег.

Фред посмотрел на него, вопросительно подняв брови.

– Отдам тебе сок, – пояснил Дег. – Отдам тебе весь наш сок серси. Но вы оба тотчас же покинете Лорей!

Он бросился в хижину и мгновенно вернулся с тремя деревянными трубочками, которые сунул Фреду в ладони.

– Порядочек, профессор, – сказал Фред. – Надо сматываться.

Они прошли мимо молчаливых селян, направляясь к звездолету. Вдруг мелькнуло что-то яркое, блеснув на солнце. Фред взвыл от боли и выронил револьвер. Профессор Карвер поспешно подобрал его.

– Какой-то недоносок зацепил меня, – сказал Фред. – Дайте револьвер!

Описав крутую дугу, у их ног зарылось в землю копье.

– Их слишком много, – рассудительно заметил Карвер. – Прибавим шагу!

Они пустились к звездолету и, хотя вокруг свистели копья и ножи, добрались благополучно и задраили за собой люк.

– Дешево отделались, – сказал Карвер, переводя дыхание, и прислонился спиной к люку. – Ты не потерял сыворотку?

– Вот она, – ответил Фред, потирая руку. – Черт!

– Что случилось?

– Рука онемела.

Карвер осмотрел рану, глубокомысленно поджал губы, но ничего не сказал.

– Онемела, – повторил Фред. – Уж не отравлены ли у них копья?

– Вполне возможно, – допустил профессор Карвер.

– Отравлены! – завопил Фред. – Глядите, рана уже меняет цвет!

Действительно, по краям рана почернела и приобрела гангренозный вид.

– Сульфидин, – порекомендовал Карвер. – И пенициллин. Не о чем беспокоиться, Фред. Современная фармакология Земли…

– …может вовсе не подействовать на этот яд. Откройте одну трубочку!

– Но, Фред, – возразил Карвер, – наши запасы сока крайне ограниченны. Кроме того…

– К чертовой матери! – разъярился Фред. Здоровой рукой он взял одну трубочку и вытащил пробку зубами.

– Погоди, Фред!

– Еще чего!

Фред осушил трубочку и бросил ее на пол. Карвер с раздражением произнес:

– Я хотел только подчеркнуть, что следовало бы подвергнуть сыворотку испытаниям, прежде чем пробовать ее на землянах. Мы ведь не знаем, как реагирует человеческий организм на это вещество. Я желал тебе добра.

– Как же, желали, – насмешливо ответил Фред. – Поглядите лучше, как действует это лекарство.

Почерневшая рана снова приобрела цвет здоровой плоти и теперь затягивалась. Вскоре осталась лишь белая полоска шрама. Потом и она исчезла, а на ее месте виднелась упругая розовая кожа.

– Хорошая штука, а? – шумно радовался Фред, и в голосе его чуть заметно проскальзывали истеричные нотки. – Действует, профессор, действует! Выпей и ты, друг, живи еще пятьдесят лет! Как ты думаешь, удастся нам синтезировать эту штуку? Ей цена – миллион, десять миллионов, миллиард! А если не удастся, то всегда есть добрый старый Лорей! Можно наведываться каждые полсотни годков или около того для заправки. Она и на вкус приятна, профессор. Точь-в-точь как… что случилось?

Профессор Карвер уставился на Фреда широко раскрытыми от изумления глазами.

– В чем дело? – с усмешкой спросил Фред. – Швы, что ли, перекосились? На что вы тут глазеете?

Карвер не отвечал. У него дрожали губы. Он медленно попятился.

– Какого черта, что случилось?

Фред метнул на профессора яростный взгляд, затем бросился в носовую часть звездолета и посмотрелся в зеркало.

Что со мной стряслось?

Карвер пытался заговорить, но слова застряли в горле. Не отрываясь, следил он, как черты Фреда медленно изменяются, сглаживаются, смазываются, словно природа делает черновой набросок разумной жизни. На голове у Фреда проступили причудливые шишки. Цвет кожи медленно превращался из розового в серый.

– Я же советовал тебе выждать, – вздохнул Карвер.

– Что происходит? – испуганно прошептал Фред.

– Видишь ли, – ответил Карвер, – должно быть, тут налицо остаточный эффект серси. Рождаемость на Лорее, сам знаешь, практически отсутствует. Даже при всех целебных свойствах серси эта раса должна была давным-давно вымереть. Так и случилось бы, не обладай серси и иными свойствами – способностью превращать низшие формы животной жизни в высшую – в разумных лореян.

– Бредовая идея!

– Рабочая гипотеза, основанная на утверждении Дега, что серси – мать всех лореян. Боюсь, что в этом кроется истинное значение культа зверей и причина всех наложенных на них табу. Различные животные, наверное, были родоначальниками определенных групп лореян, а может быть, и всех лореян. Даже разговоры на эту тему объявлены табу; в туземцах явно укоренилось ощущение глубокой неполноценности, оттого что они слишком недавно вышли из животного состояния.

242